Осознание неминуемого поражения Германии подтолкнуло к активным действиям группу заговорщиков против Гитлера, которая сложилась в правящих кругах Германии. «Буржуазные круги, — отмечает В. Ульбрихт, — привели Гитлера к власти и поддерживали политику германо-фашистского империализма до тех пор, пока ему сопутствовали военные успехи. Но теперь, накануне катастрофы, они пытались спрыгнуть с поезда, мчащегося к пропасти, в надежде сохранить основы господства монополистического капитала». Заговор империалистической верхушки Германии в основе своей носил антинародный характер. Все свои надежды на будущее заговорщики связывали с тем, что, устранив Гитлера, им удастся договориться с США и Англией в антисоветских целях.

Контакты между разведками США и Англии к лету 1944 г. значительно окрепли. Филиал американской разведки в Швейцарии, работавший под руководством А. Даллеса, связался с группой Бека-Герделера. В апреле 1944 г. Даллес сообщает в Вашингтон: «Война приближается к кульминационному пункту. Группа Герде-лера-Бека активизировалась. Она стремится устранить Гитлера, заключить сепаратный мир с США и Англией и продолжить войну на Востоке». В начале мая Даллес сообщает правительству США сущность переданного ему плана заговорщиков: «Антигитлеровские генералы откроют дверь перед английскими и американскими войсками для оккупации Германии, в то время как против России они будут удерживать все фронты».

Среди заговорщиков выделилось левое крыло, возглавлявшееся полковником Штауфенбергом. Он был искалечен на фронте и после выздоровления назначен начальником штаба армии резерва. Штауфенберг и его немногочисленные сторонники придерживались патриотических убеждений, они стояли за развитие Германии по демократическому пути и желали прекращения военных действий на всех фронтах. Представители Штауфенберга попытались установить контакт с германскими коммунистами-подпольщиками, но неудачно — гестапо удалось арестовать коммунистов, посланных для налаживания связей. Штауфенберг взял на себя самую трудную часть заговора — покушение на Гитлера. Он хотел застрелить Гитлера, но от этого намерения пришлось отказаться — у Штауфенберга была потеряна одна рука, а другая искалечена. Было решено организовать взрыв. Дальнейший план действия предусматривал, что по получении в Берлине известий о смерти Гитлера там будет произведен государственный переворот. Главой правительства был намечен Бек.

20 июля в ставке Гитлера в Растенбурге в Восточной Пруссии происходило совещание. День был жаркий и собрались не в бетонированном подземном бункере, как обычно, а в легком бараке, окна которого были открыты настежь. На совещание прибыл Штауфенберг. После краткого доклада он попросил разрешения выйти, сославшись на срочный телефонный разговор. Штауфенберг оставил у стола совещания портфель, шепнув генералу, стоявшему рядом: «Присмотрите за ним. Там секретные документы». Через несколько минут в комнате раздался сильный взрыв, — сработала бомба, спрятанная в портфеле. Трое присутствовавших были убиты, но Гитлер отделался ушибами и контузией. Бомба, рассчитанная на замкнутое помещение подземного бункера, оказалась малоэффективной в открытом бараке. Штауфенберг слышал взрыв и, решив, что покушение удалось, немедленно вылетел в Берлин, где заверил в этом заговорщиков. Они явились к командующему армией резерва Фромму, потребовав, чтобы он отдал; условный сигнал «Валькирия», по которому должен был начаться путч Однако Фромм, обещавший поддержку заговорщикам, заколебался. Он связался по телефону со ставкой Гитлера и узнал, что Гитлер жив. Тогда заговорщики наложили на Фромма домашний арест и сами дали сигнал «Валькирия». Только в Париже генерал Штюльпнагель арестовал эсэсовцев, все остальные командующие, даже посвященные в заговор, не пошевелили пальцем.

В Берлине участники заговора, узнав о том, что Гитлер уцелел, трусливо притихли и попытались скрыться. Командир охранного батальона Ремер, который должен был занять имперскую канцелярию, вместо этого окружил военное министерство и арестовал всех попавших под руку заговорщиков Фромм, освобожденный из-под ареста, поторопился замести следы: по его приказу Штауфенберг и несколько других участников заговора вечером 20 июля были расстреляны во дворе военного министерства. Беку вручили револьвер, предложив покончить самоубийством, однако он только ранил себя Тогда Фромм собственноручно добил его. Впрочем, самому Фромму спастись не удалось: через несколько недель он был казнен по приказу Гитлера. Гиммлер, знавший о подготовке заговора, не принял мер по пре сечению его, ограничившись тем, что избегал быть вместе с фюрером. Но как только стало известно о неудаче покушения, гестапо проявило необыкновенное рвение По Германии прокатилась волна арестов. Роммелю, находившемуся на излечении, Гитлер предложил выбор: либо суд, либо самоубийство. Роммель предпочел последнее. Арестованный Штюльпнагель принял яд, но неудачно — он ослеп. Вскоре его казнили. В сентябре был схвачен Герделер, который вел себя на следствии крайне труслино, выдав многих единомышленников. Это не помогло ему, он был также казнен. В общей сложности после 20 июля в Германии было казнено 4980 человек, не менее 10 тысяч заключено в концлагерь. Однако несколько генералов, участников заговора, были пощажены Гитлером, поскольку они выдали своих единомышленников. Среди них были Шпейдель и Хойзингер. Ныне оба занимают видные посты в бундесвере и системе НАТО.

После 20 июля подозрительность Гитлера не знала пределов 45 августа фельдмаршал Клюге на несколько часов потерял связь со штабом, попав под обстрел союзных истребителей. Явившись к вечеру в штаб, он рас сказал, что машина с радиоустановкой была разбита, а сам фельдмаршал провел большую часть дня в канаве, укрываясь от огня Из этого факта Гитлер сделал далеко идущие выводы, заявив Кейтелю и другим командующим: «Фельдмаршал Клюге собирался капитулировать вместе со всей армией на Западе, а сам перейти к неприятелю... План не удался из-за налета истребителей-бомбардировщиков противника». Клюге был смещен и отозван в Германию. 18 августа он покончил с собой, оставив письмо Гитлеру. В письме Клюге заклинал фюрера пойти на мировую с США и Англией прежде всего, чтобы избежать установления «большевизма» в Германии. Гитлер, получив письмо Клюге, заявил: «Время еще не созрело для политического решения... Я не упущу такой возможности, но в период тяжких военных поражений было бы наивно и по-детски надеяться, что наступил политически выгодный момент для действий... Придет время, когда напряжение в отношениях между союзниками усилится, и несмотря ни на что произойдет разрыв... Я собираюсь продолжить борьбу, пока не возникнет возможность мира на приемлемых условиях» Ожидание обострения противоречий между тремя великими державами отныне вдохновляло гитлеровское руководство на продолжение войны, приносившей огромные жертвы и страдания прежде всего германскому народу. Провал верхушечного заговора 20 июля выбил почву из-под ног тех англо-американских политиков, кто рассчитывал на бескровное занятие вооруженными силами США и Англии всей Германии. Надежды на внутренний крах Германии не оправдались. Путь к победе по-прежнему лежал через поля сражений. А это в свою очередь требовало сохранения и упрочения отношений с Советским Союзом. Антигитлеровская коалиция крепла в результате самого развития событий: без СССР победа над гитлеровской Германией была бы невозможна. В то же время в Вашингтоне и Лондоне отчетливо понимали, что Советский Союз может разгромить Германию собственными силами.

Назад| Оглавление| Вперёд