В двадцатилетии, разделявшем мировые войны, трудно найти такой год, когда в какой-либо части земного шара не велась война. Самую значительную из них — вооруженную интервенцию против Советского государства — империалистические державы организовали еще до завершения первой мировой войны. Интервенция явилась решающим фактором в развертывании гражданской войны в России. В. И. Ленин отмечал, что именно «всемирный империализм... вызвал у нас, в сущности говоря, гражданскую войну и виновен в ее затягивании...»2. Вооруженная интервенция и грая;данская война представляли собой ярчайшее проявление классовой ненависти и самую острую форму классовой борьбы империалистической буржуазии, свергнутых в России эксплуататоров против рабочих и крестьян.

Со стороны трудящихся Советской России гражданская война была справедливой, освободительной, законной. За свое право строить социализм им пришлось заплатить дорогой ценой. За три года войны против интервентов и белогвардейцев количество убитых, раненых, умерших от эпидемий и голода лишь по РСФСР составило примерно 8 млн. человек. Огромный ущерб нанесли интервенты уже пострадавшему в годы первой мировой войны народному хозяйству страны. Поражение, понесенное империализмом в его попытках задушить социалистическую революцию «в её колыбели», еще более разожгло ненависть правящих кругов капиталистических государств к Стране Советов, к рабочему, демократическому и национально-освободительному движению. Эта ненависть проявилась в преступлениях интервентов против Советской России, в кровавых расправах империалистов и их ставленников с подняшимися на революционную борьбу рабочими и крестьянами Болгарии, Венгрии, Германии, Латвии, Литвы, Польши, Словакии, Финляндии, Эстонии. Контрреволюционный террор в тех или иных формах проявлялся и во Франции, Соединенных Штатах Америки и многих других капиталистических государствах.

Руководящая роль в происках и действиях контрреволюции повсеместно принадлежала правящим кругам держав — победительниц в первой мировой войне. Главной силой мировой реакции в условиях первых послевоенных лет являлись империалисты Соединенных Штатов Америки, Англии и Франции. «Демократические свободы» буржуазного мира служили лишь прикрытием диктатуры его властителей.

В эти годы империалисты развязали ряд войн против народов колониальных и зависимых стран, поднявшихся на борьбу за национальное освобождение. Против революции в Турции, свергнувшей власть султана, империалисты принудили выступить Грецию, предоставив ей оружие и финансовую помощь. В 1919 г. Англия начала войну против Афганистана, вставшего на путь национального освобождения. Соединенные Штаты Америки осуществляли непрерывные акты агрессии против стран Западного полушария.
_________________

  • 1. Документы внешней политики СССР, т. X, стр. 517.
  • 2. В. Й. Ленин. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 343.
  • В течение 1918—1919 гг. их войска неоднократно вторгались на территорию Мексики, в Доминиканскую Республику, Гватемалу, Панаму, Гаити. Настоящая война была, предпринята Соединенными Штатами Америки в 1926—1933 гг. против законного правительства Никарагуа, возглавлявшегося президентом X. Сакасой и национальным героем д. Сандино. Испания и Франция в 1921 —1926 гг. вели войну против народных масс Марокко, создавших независимую республику Риф, Франция в 1920 —1926 гг. выступила против национально-освободительного восстания друзов в Сирии. В 1927 г. началась открытая англо-американская интервенция в Китае, облегчившая контрреволюционный переворот правым кругам гоминьдана во главе с Чан Кайши.

    Все эти войны и интервенции не заслоняли империалистам их главной цели — уничтожения Советского государства. Бесславное поражение в войне против только что рожденной Республики Советов ничему не научило правящие круги западных стран. Стремясь держать Советскую Россию в постоянном напряжении и препятствовать мирному социалистическому строительству, империалисты прибегали к организации налетов вооруженных банд: финских реакционеров — на Карелию, петлюровцев — на Украину, басмачей — на Среднюю Азию. В 1929 г. китайские милитаристы организовали вооруженный конфликт на границах СССР.

    Империалисты планировали новую вооруженную интервенцию и рассчитывали осуществить ее-совместными усилиями единого антисоветского фронта капиталистических держав. В середине 20-х годов руководящая роль в борьбе за создание такого фронта принадлежала правящим кругам Англии и Соединенных Штатов Америки. В качестве главной ударной силы и орудия всей мировой реакции против социалистического государства предполагалось использовать Германию. Сильная и в то же время находившаяся в зависимости от английских и американских монополий, Германия должна была оправдать их доверие и взять на себя миссию вооруженной борьбы с революционными силами Европейского континента. Между Англией и США сложилось своего рода «разделение труда». Американские банки и монополии взяли на себя главную роль в возрождении тяжелой индустрии и военного потенциала Германии, что и было наиболее важной стороной «плана Дауэса». Английская дипломатия занялась политическим оформлением антисоветского блока.

    Германские империалисты хотели получить в награду новые территории. Министр иностранных дел Германии Г. Штреземан пояснил свою позицию в частном письме достаточно откровенно. «Я рассчитываю...— писал он,— получить обратно германские земли на Востоке»1. Слово «обратно» имело здесь особый смысл, оно отражало мнение империалистов Германии, что им «на Востоке» должны принадлежать все те земли, на которые немецкие завоеватели устремлялись со времен средневековья вплоть до первой мировой войны. Такой курс полностью соответствоват и тайным планам немецкой военщины. Один из типичных ее представителей — генерал Тренер писал тогда в дневнике: «С тех пор как я стал военным министром, все мои помыслы были направлены только к осуществлению одной Цели: освобождению страны (под «освобождением» немецкие милитаристы всегда понимали захват соседних земель.— Ред.). Ясно, что эту цель я не мог открыто высказать ни для общественности, ни при посещении войск. Такая цель не может быть достигнута быстрым натиском, а только при большом терпении. В трудной парламентской борьбе я стремился поднять рейхсвер на высшую ступень совершенства и в предстоящее время превратить его в боевой инструмент современного способа ведения войны»2.
    __________________
  • 1 G. Stresemann. Vermachtnis. Bd. II. Berlin, 1932, S. 246.
  • 2 D. Groener-Geyer. General Groener Soldat und Staatsmann. Frankfurt a/M., 1955, S. 272—273.


  • В целях обмана общественного мнения многоопытная английская дипломатия решила представить создание антисоветского блока как «защиту» капиталистического мира от «советской угрозы», как обеспечение европейской безопасности. В феврале 1925 г. министр иностранных дел Англии О. Чемберлен составил секретную записку, в которой писал, что Советская Россия «нависла, как грозовая туча, над восточным горизонтом Европы — угрожающая, не поддающаяся учету, но прежде всего обособленная». Он предлагал «определить политику безопасности вопреки России и даже, пожалуй, именно из-за России»1. Так обрисовывалась агрессивная сущность предлагаемой им «политики безопасности».

    Для практического осуществления намеченной политики в октябре 1925 г. в Локарно (Швейцария) была созвана конференция представителей Англии, Франции, Германии, Бельгии, Италии, Польши, Чехословакии. Она рассматривалась как политическое продолжение «плана Дауэса». Именно так оценил ее Ф. Келлог, занимавший в то время пост государственного секретаря США. «Конференция в Локарно,— говорил он в конгрессе,— выдающееся достижение, она естественно следовала за работой комитета Дауэса»2. Она юридически оформила новую политику вчерашних победителей в отношении Германии.

    Соединенные Штаты Америки из тактических соображений не приняли непосредственного участия в Локарнской конференции, но по активности в ее проведении не уступали ведущей державе — Англии. Подлинная роль США была тогда же разоблачена Э. Тельманом: «Американские банкиры не участвуют в Локарно официально. Ни один представитель американской буржуазии не подписал договора. Но американский финансовый капитал, рассматривающий Европу как большую колонию, из которой он может выкачать чудовищные прибыли, весьма деятельно сотрудничал при осуществлении Локарно. В конторах банкиров, крупных промышленников и крупных аграриев представители американского финансового капитала недвусмысленно дали понять, что американский империализм желает Локарно»3. Между участниками Локарнской конференции имелись острейшие империалистические противоречия. Однако они отошли на второй план перед ненавистью к Советскому Союзу, ставшей лейтмотивом всей работы конференции и ее решений. С полным основанием корреспондент газеты французских коммунистов писал из Локарно: «Дипломатических представителей объединяет только одно: ненависть к большевизму и Советскому государству»4.

    Выражением антисоветизма явился гарантийный пакт Германии, Бельгии, Франции, Англии и Италии, подписанный в результате Локарнской конференции. Первая его статья устанавливала «сохранение территориального «статус-кво», вытекающего из границ между Германией и Бельгией и между Германией и Францией, и неприкосновенность указанных границ...». Вторая статья обязывала эти страны «не предпринимать друг против друга какого бы то ни было нападения или вторжения и ни в коем случае не прибегать к войне друг против друга»5. Гарантия соблюдения договора возлагалась на всех его участников. Таким образом, в гарантийном пакте можно отчетливо видеть характерный для внешней политики Англии, Франции и США совершенно определенный курс. Его смысл заключался в том, чтобы застраховать эти страны от германской агрессии и в то же время открыть для нее путь на Восток, против Советского Союза. Именно этот курс нашеcmвии отражение в мюнхенском империалистическом сговоре.

    Участники Локарнской конференции замышляли агрессивную войну против Советского Союза. Но перед лицом общественного мнения они прибегали к лживой увертке, будто бы речь идет о такой войне, которая будет предпринята Советским Союзом. С большим удовлетворением встретили они выступление министра иностранных дел Германии Г. Штреземана, заявившего, что, если против Советской России начнется война, «Германия не сможет считать себя безучастной и должна будет, несмотря на трудности, выполнить свои обязательства... Германия не сможет избежать войны, если она начнется». И тут же , играя на антисоветских настроениях собравшихся, Штреземан поставил вопрос о вооружении Германии г. Отвечая ему, О. Чемберлен сказал: «Германия станет союзником всех остальных государств — членов Лиги. Ее сила станет их силой. Ее слабость будет их слабостью. Все остальные государства будут вынуждены оказать помощь Германии, и те, кто разоружил Германию, должны будут опять вооружить ее»2. Так Штреземан добился того, чего хотел: обязательств Англии и Франции, за которыми находились и Соединенные Штаты Америки, обеспечить вооружение Германии. А как использовать это вооружение, в какую сторону повернуть жерла орудий — у Штреземана имелись свои соображения, делиться которыми он не собирался.

    В Локарно позорную роль сыграли представители Польши и Чехословакии — А. Скшинский и Э. Бенеш, подписавшие арбитражные договоры с Германией. Подлинный смысл соглашений заключался в следующем: вместо гарантии польско-германской и чехословацко-германской границ, как это было сделано в отношении франко-германской и бельгийско-германской границ, решение всех спорных вопросов предоставлялось постоянной согласительной комиссии из представителей обеих сторон и назначенных ими же представителей третьих государств. Таким образом создавались условия для капитуляции буржуазных правительств Польши и Чехословакии, как только Германия вновь приступит к традиционному «дранг нах Остен»3. Арбитражные договоры Германии с Польшей и Чехословакией нанесли сокрушительный удар по системе союзов, созданных после первой мировой войны буржуазной Францией не только против Советского государства, но и в интересах своей безопасности от германской агрессии. Пытаясь сохранить эту систему, правительство Франции заключило в Локарно союзные договоры с Польшей и Чехословакией. Договоры предусматривали взаимную помощь, но не против любой германской агрессии, а лишь против неспровоцированного применения Германией оружия в ее отношениях с одной из договаривавшихся сторон 4. Тем самым отнюдь не исключался «мирный» захват Германией стран Восточной Европы или пропуск через эти страны ее войск для нападения на СССР.

    Новоявленные локарнские «миротворцы» были награждены Нобелевской премией мира. В общий хор, прославлявший Локарно, влились и голоса правых лидеров социал-демократических партий. Социалистический рабочий интернационал 5 объявил Локарнскую конференцию «первым шагом на пути к умиротворению Европы». В противоположность этому XIV съезд ВКП(б) прозорливо отметил, что локарнские «гарантийные договоры» ...означают по сути дела не что иное, как расстановку сил для новой воины» 1.

    Ближайшими последствиями Локарно явились критические события 1927 г., когда Англия предприняла серьезную и крайне опасную попытку развязать войну против Советского Союза силами объединенного антисоветского фронта, хотя его формирование было далеко от завершения. Но английских политических деятелей это обстоятельство не смущало. Они считали, что предпринятые ими провокации приведут в действие все враждебные СССР силы и закрепят роль Англии как лидера антисоветского фронта. В том же году в СССР активизировались троцкисты, перешедшие к открытой борьбе против Коммунистической партии и Советского государства.

    23 февраля 1927 г. английская дипломатия начала наступление. Она направила Советскому Союзу ноту с вымышленными обвинениями и угрозой разрыва торговых и дипломатических отношений. В апреле китайская полиция с прямого согласия английского и американского послов совершила налет на советское полномочное представительство в Пекине. Спустя месяц английская полиция совершила аналогичный налет на советское торговое представительство в Лондоне и на общество англо-русской кооперативной торговли (АРКОС). 27 мая правительство Великобритании порвало дипломатические отношения с Советским Союзом. По наущению английской реакции 7 июня был злодейски убит в Варшаве советский посол П. Л. Войков. Правительства Англии и США всячески побуждали Польшу к военным действиям против СССР. Американские бизнесмены предоставили Польше крупные средства для закупки вооружения.

    Однако решающая роль в планируемой английским империализмом войне против СССР отводилась Германии. После убийства П. Л. Войкова британское министерство иностранных дел запросило министерство иностранных дел Германии, будет ли разрешен проход английских войск через ее территорию на восток. Берлин не спешил с ответом, понимая, что такой проход войск неминуемо втянул бы в войну и немцев 2. 23 июля 1927 г. Штреземан заявил в рейхстаге, что Германия не намерена участвовать в военном походе против СССР и будет соблюдать нейтралитет.

    Подобная позиция Германии была обусловлена, с одной стороны, советской внешней политикой, выразившейся в ряде важных акций, которые противодействовали локарнскому сговору, с другой стороны — столкновениями империалистических интересов. Одним из проявлений этих противоречий были неоднократные заявления германских руководителей в закрытом кругу о том, что они пойдут лишь на такую войну, которая будет выгодна их стране, а не какой-либо иной державе, например Англии. Руководители Франции также заверили Советское правительство в том, что Англии не удастся увлечь их на путь разрыва с СССР. Англия так и не смогла завершить создание антисоветского фронта и предпринять «крестовый поход» против СССР. XV съезд ВКП(б) в резолюции по отчету Центрального Комитета Коммунистической партии отмечал: «...правильная политика Центрального Комитета обеспечила в труднейших условиях отчетного периода укрепление международной мощи СССР, повышение роли нашей страны как фактора международного мира, рост авторитета СССР как очага всемирного революционного движения»3.

    В условиях мирового экономического кризиса, начавшегося в 1929 г., произошло дальнейшее обострение всех противоречий империализма. С увеличением экономической и военной мощи Германии, ростом захватнических устремлений ее правящих кругов разрабатывалась и соответствующая программа действий, которую германские руководители даже не считали нужным скрывать. Подводя итог поступавшей обширной информации, заместитель министра иностранных дел Англии Ванситтарт 12 мая 1930 г. писал, что германское правительство стремится восстановить свою страну в качестве мировой державы и колониальной империи, присоединить Австрию, перевооружить свою армию и изменить польско-германскую границу 1. Английские политические деятели тешили себя мыслью, что Германия дополнит данную программу планами войны против СССР и этим ограничится. Но, как показало развитие событий, германские империалисты шли гораздо дальше в своих планах борьбы за мировое господство.

    Сложную обстановку в Европе, отвлекавшую внимание капиталистических правительств, использовали японские империалисты для того, чтобы подготовить и незамедлительно предпринять войну против Китая, начав ее захватом Маньчжурии. Японское правительство решило прикрыть агрессию антисоветскими лозунгами в расчете на благожелательную позицию своих империалистических соперников. Вторжение Японии в Маньчжурию не было лишь очередной локальной войной, а явилось составной частью тех действий, которые представляли собой новый этап в зарождении второй мировой войны — образование конкретных ее очагов. Предыстория этих событий включает «план Дауэса», конференцию в Локарно и попытки новых антисоветских походов.