В начале столетия Россия проигрывала борьбу за золото, которое в то время олицетворяло богатство вообще. Тем не менее противоборство в валютно-финансовой сфере при всей его важности являлось частью общей экономической войны, в которой участвовали все великие державы, применяя при этом все экономические и иные средства борьбы. Первостепенное значение имела внешняя торговля, тесно связанная с валютно-финансовой деятельностью.

Объем мировой торговли увеличился. Он составлял (в ценах 1913 г.): 1900 г. — 39,8 млрд. долл., 1913 г.— 64,8 млрд. долл. Рост российской внешней торговли не отставал от общего поступательного движения. Россия играла видную роль на мировых рынках ряда важных товаров: она поставляла до 1/4 мирового экспорта зерна, почти 1/3 масла, 1/5 мирового экспорта леса.

К 1900 г. ежегодный российский экспорт оценивался в среднем в 700 млн. руб., в том числе 400—500 млн. руб. сельскохозяйственных товаров, включая 300—350 млн. руб., приходящихся на зерно.

В пересчете золотых рублей того времени в современные доллары (через золото) стоимость оборота внешней торговли России тех лет — 1,3 млрд. руб. — составила бы 13—20 млрд. современных долларов.

Тем не менее общая доля участия России в международной торговле была меньше, чем других великих держав. Активное участие западных стран в мировой торговле, особенно Англии и Германии, во многом объясняется потребностью их в привозном сырье, т. е. оно вынужденное. Нет оснований относить долю участия каждой страны в международной торговле только за счет удачного использования международного разделения труда и его результатов. Однако нельзя и игнорировать это обстоятельство.

Позиции на мировом рынке завоевывались в трудной борьбе. Основу российского экспорта (до 75%) составляла группа сельскохозяйственных товаров, прежде всего зерно, а также лен, пенька, сахар, яйца, масло, щетина и т.д. В первые годы столетия вывоз зерна достиг 7 млн.т, затем 9 млн.т. Уже в начале века появились новые экспортные статьи, среди них быстро росло значение нефти и нефтепродуктов.

Вопросы расширения экспорта промышленных товаров ставили перед Россией новые сложные задачи. Ее интересы требовали ускоренного промышленного развития, расширения внешних экономических связей, укрепления морских коммуникаций с их выходом в открытый океан. Эти и другие задачи заставляли привлекать в возможно больших масштабах средства из иностранных источников не только в форме внешних правительственных займов, размещаемых на зарубежных рынках, но и в форме частных иностранных инвестиций, особенно для финансирования промышленного развития. Царское правительство, особенно при С. Ю. Витте, старалось использовать предоставление концессий и другие меры для привлечения средств из-за рубежа.

В 1899г. С.Ю. Витте подал царю записку «О программе торгово-промышленной политики империи». Для ее обсуждения было созвано заседание Совета министров под председательством Николая II. Программа Витте была одобрена. Российский министр иностранных дел М. Н. Муравьев на Особом совещании заявил, что «вполне согласен с министром финансов» и что, «чем теснее финансовая и экономическая связь между государствами, тем лучше и прочнее их политические отношения». Особое совещание признало «участие иностранцев и иностранных обществ в русской нефтяной промышленности полезным и желательным».

Отношение к притоку иностранных частных капиталов в промышленность России было неоднозначным. Дворянско-помещичьи круги в основном встречали перемены, связанные с развитием капитализма, отрицательно, видя в этом угрозу своему положению. Силы молодой буржуазии, напротив, как правило, видели в притоке финансовых средств из-за рубежа возможность ускорить рост промышленности и повысить свои прибыли.

Вместе с тем и здесь не было единодушия, так как многие и в промышленных кругах опасались иностранной конкуренции. Националистические настроения также играли немаловажную роль.

Даже у многих сторонников привлечения иностранного частного капитала вызывала опасение перспектива его чрезмерного влияния на хозяйство страны и другие стороны жизни.

В российских правительственных кругах не существовало особых иллюзий о многоплановом отрицательном влиянии интервенции в страну иностранного предпринимательского капитала. Не кто иной, как сторонник привлечения иностранных капиталов С. Ю. Витте называл наивными мечты о том, что зарубежные владельцы капитала позволят использовать последний без контроля с их стороны. По этому (и не только по этому) поводу Витте заметил: «Собственно говоря, никто не препятствовал тому, чтобы иностранные деньги на различные предприятия к нам шли, но наивно желали, чтобы распоряжались этими деньгами россияне и распоряжались, не имея в деле никакого интереса, со свойственным русским дельцам новейшей формации денежным распутством».

Вторжению иностранного капитала в молодую промышленность страны правящие классы России пытались противопоставить в основном политико-административные меры, лавируя между враждебными и конкурирующими зарубежными компаниями и правительствами и группировками внутри России. К тому же за этими процессами назревали весьма сложные фундаментальные проблемы. Жесткий административный контроль (например, со стороны Министерства торговли и промышленности) за вторжением частного капитала не мог изменить положение по существу. Бюрократия была бессильна противостоять требованиям развивающейся экономики. Дефицит капиталов в хозяйстве отрицательно отражался на доходах казны, принуждая правительство к изысканию средств за рубежом. Государственная власть, пытаясь ограничивать и направлять поступление капиталов на уровне компаний, втягивалась сама в систему валютно-финансовой зависимости с политическими последствиями.

Иностранный капитал быстро проникал в Россию, привлеченный высокими прибылями. Так, в российской металлургической промышленности чистая прибыль в 1895 г. составила 26%. Дивиденды предприятий в этой отрасли достигали 40—45%. Колоссальные природные богатства, приток в изобилии рабочей силы из деревень в города обещали в будущем также высокие доходы.

В 1900 г. иностранные капиталовложения в экономику России достигли почти 1 млрд. руб. При этом иностранные инвестиции составляли 70% всего капитала, вложенного в горную промышленность. Особую роль иностранный капитал играл в нефтяной промышленности.

Россия была одна из немногих стран, где сохранялась разрешительная система учреждения акционерных обществ. Иностранные акционерные компании, начавшие свою деятельность в России в 1904—1914 гг., составили 12% их общего числа и 16% суммы их капитала . Основная масса иностранного капитала шла в формально русские акционерные компании. Тем не менее в ряде важнейших отраслей иностранный капитал доминировал.

Инвестиционные вопросы, внешняя торговля, доступ к источникам сырья и рынкам сбыта были тесно связаны друг с другом и с внешней политикой страны в целом.

В стратегическом отношении Россия с ее громадным сырьевым потенциалом оспаривалась как желательный союзник между Францией и Англией, с одной стороны, и Германией — с другой. Германия уделяла особенно пристальное внимание русским источникам сырья, поскольку она была в противоположность Великобритании и Франции по существу лишена колоний. Кроме того, Германия старалась политически отдалить Россию от этих двух держав. Вопросы экономической экспансии постоянно занимали высшие сферы Германии. Так, во время визита кайзера Вильгельма II в Петербург в июле 1897 г. в качестве важнейшей политической задачи было поставлено развитие торгово-экономических отношений между Германией и Россией. При этом кайзер не пренебрегал и использованием личных контактов, завоеванием симпатий у влиятельных лиц в России. По прибытии в столицу Вильгельм II встретился с С.Ю. Витте и вручил ему высший германский орден Черного орла, которым награждались обычно только коронованные особы. Во время переговоров кайзер выдвинул проект торгово-политической коалиции европейских государств против США. Хотя этот проект был отклонен тем же Витте, сама постановка вопроса со стороны Германии была не случайной. В этот период чрезвычайно обострились торговые противоречия между Германией и США. Соединенные Штаты ввели протекционистский тариф, преграждавший путь для ввоза немецких товаров. Домогательства кайзера по созданию антиамериканской коалиции окончились ничем.

Постепенно французский и английский капиталы завоевывали позиции в России, тесня германский. В важнейшей отрасли — нефтяной они обеспечили себе привилегированное положение.

При этом борьба за нефть приобретала все большее значение как для России, так и для других великих держав и всего мира в целом. Битвы за нефть стали своеобразной «классикой» экономических войн, продолжаясь и в наши дни. «Нефтяные войны» оказывают сильное многоплановое влияние на межгосударственные отношения, на борьбу за источники сырья и рынки сбыта, на инвалютные поступления, а следовательно, и на возможности финансировать экономический рост и социальное развитие. Общие перспективы развития стран оказываются в зависимости от исхода «нефтяных войн».

Стратегическое значение нефти общеизвестно. Борьба за нефть связана с действиями стран на международных морских путях, их участием в судоходстве. Она во многом влияет на решение геостратегических вопросов.

Нескончаемая серия «нефтяных войн» берет свое начало в последних десятилетиях прошлого столетия. Россия и США становились главными производителями нефти.

Нефтяные разработки в России перед началом XX века были сосредоточены на Апшеронском полуострове. Столицей этого района нефтедобычи стал Баку. Здесь в 1897 г. (с капиталом 3 млн. руб.) было основано товарищество нефтяного производства «Братья Нобель», которое вскоре выросло в крупную монополию. Товарищество играло ведущую роль в русском нефтяном бизнесе. Глава компании Людвиг Нобель и его брат Роберт были выходцы из Швеции. Первоначально братья явились в Россию с небольшим капиталом, но затем увеличили его, занимаясь производством и поставками вооружения для царской армии, в том числе и во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Нефтяное дело они тоже сразу же повели успешно. Капитал их фирмы быстро увеличивался. Понимая первостепенное значение транспорта для сбыта товара, Нобели всячески старались упрочить свои позиции на железных дорогах и в судоходстве. Уже в 80-е годы Нобель контролировал более всего нефтяного производства России и около 1/4 керосиновой торговли. В своей деятельности фирма Нобелей прибегала к использованию иностранных капиталов — шведских, французских и немецких.

Конкурентом Нобелей в Баку выступало объединение местных средних и мелких фирм во главе с наиболее крупными нефтепромышленниками Манташевым, Тагиевым и Гукасовым. Богатый купец из Тифлиса А. И. Манташев основал свое нефтепромышленное и торговое общество в 1899 г., которое быстро окрепло. Кроме того, Манташев был акционером ряда обществ, в том числе товарищества братьев Нобель, и нескольких банков, крупным землевладельцем.

Незадолго перед этим парижский банк «Братья Ротшильд» купил Бакинское нефтяное и торговое общество, переименованное затем в Каспийско-Черноморское торговое и промышленное общество. Вначале Ротшильды в основном занимались экспортной торговлей керосином и вскоре вышли на первое место по его вывозу за рубеж. Между тем конкуренция со стороны русских экспортеров вызвала резкое противодействие корпорации Рокфеллеров «Стандард ойл», которая играла видную роль на рынках нефти. Она начала предпринимать активные действия для борьбы с русским «нефтяным наступлением». Почти повсеместно за рубежом — в Англии, Германии, Бельгии, Голландии, Италии и т. д. — были созданы филиалы компании.

Одновременно «Стандард ойл» предложила финансовую помощь Нобелю, который нуждался в средствах. Рокфеллер пытался тем самым установить контроль над его фирмой. Не добившись успеха, «Стандард ойл» обратила свои взоры на другую российскую фирму — Каспийско-Черноморское общество Ротшильдов. Поначалу дело зашло далеко, был даже выработан проект договора о разделе сфер влияния на мировом рынке. Однако такой договор нуждался в одобрении царского правительства, конкретно министра финансов С. Ю. Витте. Решение хитрого Витте было уклончивым: правительство не будет возражать при условии предварительного объединения русских экспортеров нефти в единый синдикат под контролем правительства. Поскольку это оказалось невозможным, вся затея Рокфеллера провалилась.

В противовес американской экспансии фирмы Нобеля и Ротшильдов выдвинули проект союза нефтезаводчиков России. В приглашении на совещание по этому вопросу, разосланном русским министерством финансов, было прямо указано, что это мероприятие проводится для более успешного противодействия «Стандард ойл» на иностранных рынках. Союз российских нефтепромышленников должен был контролировать цены и размеры поставок. После того как в результате длительных переговоров разные группировки пришли к согласию, Нобель и Ротшильды закрепили за собой европейский рынок, а группа Манташева получила 60% керосиновой торговли на Балканах, на Ближнем и Среднем Востоке, в Африке, 25% — на Дальнем Востоке. Вслед за этим русское правительство ввело льготный тариф на Закавказской железной дороге, что удешевляло экспортные перевозки. Эта мера вызвала раздражение у «Стандард ойл». Договоренность между этой корпорацией и российскими нефтепромышленниками на приемлемых для последних условиях так и не была достигнута. Разочаровавшись в самой возможности такого соглашения, царское правительство ввело категорический запрет на допуск в российское нефтяное дело каких-либо капиталов, связанных с трестом Рокфеллера. Подобных запретов по отношению к другим группировкам не существовало.

В целом нефтяная промышленность России находилась под постоянным контролем царских властей и ее развитие строго регламентировалось. Впрочем, поддержку российских промышленников правящими кругами не следует идеализировать. Коррупция была обычной практикой.

Нобель имел прочные личные связи при царском дворе, особенно с великим князем Михаилом, который ряд лет был наместником на Кавказе. Зачастую фирма использовала взятки для подкупа нужных лиц в государственном аппарате. Это было распространенным явлением. Другие фирмы также прибегали к подкупам чиновников. В частности, руководитель горного департамента, который контролировал нефтяную промышленность, а также директор департамента торговли и мануфактур в Министерстве финансов и другие были просто на содержании у фирм.

В этих условиях трудно было ожидать успешного проведения экономической политики в общегосударственных интересах. Правительственный аппарат зачастую шел на поводу у конкурирующих между собой промышленников.

Ожесточенные схватки за нефть велись не только в России, но и в других странах.

Великобритания все активнее занималась нефтяными делами, как только стало ясно, что нефть будет служить топливом для военно-морских кораблей. Особую роль в переводе английского военно-морского флота на новое топливо сыграл адмирал Дж. Фишер, прозванный «нефтяным маньяком» за его упорную пропаганду нефтяного топлива.

В целях решения нефтяной проблемы английский капитал устремился в Россию. Англичане купили ряд нефтяных промыслов в Баку и организовали нефтедобывающую фирму «Олеум» с капиталом 12 млн. руб. Были созданы и другие компании с английским капиталом. В начале века англичане смогли захватить в России 24 нефтепромышленпых компании. В одном лишь бакинском районе англичане имели в своем владении 11 фирм, в Грозном — 7 фирм и т.д. В скором времени они уже стали теснить конкурентов. Английские компании создавались и на других нефтепромыслах, например в Майкопе. Германский историк Хальгартен считает, что финансово-экономические связи Англии и России стали в конечном итоге «финансовой прелюдией к будущей англо-русской Антанте». Правда, до этого было еще далеко и путь не был ни прямым, ни простым.

В схватке за нефть приняла участие и Германия, причем в этой стране «нефтяная война» приняла самые острые формы. Особую активность проявила все та же «Стандард ойл», которая к середине 90-х годов контролировала уже ввоз керосина в Германию. Сложившаяся ситуация вызвала большое беспокойство в немецких деловых кругах и бурно обсуждалась в рейхстаге, где предлагалось прекратить торговлю со «Стандард ойл» и перейти на русскую нефть. Было выдвинуто требование о введении государственной монополии на переработку нефти, чтобы постепенно установить полный контроль над керосиновой торговлей, этим важным в то время «фактором силы» в мировой политике. Между тем в этот период Германия и США уже стали непримиримыми соперниками в борьбе за мировое торговое и промышленное первенство.

Гамбургский банк Варбург и другие немецкие банки обратились к России с предложением купить нефтяные промыслы в Баку, построить нефтеперегонный завод на Волге, приобрести собственные транспортные средства, железнодорожные цистерны и суда для налива. Однако это предложение фактически означало бы вытеснение с немецкого рынка фирмы Нобеля, а последняя во многом определяла позицию царского правительства по вопросам нефтяной политики. Поэтому, хотя немецкие банки и обещали увеличить русский экспорт керосина в Германию, они встретили холодный прием в Петербурге.

Столкнувшись с противодействием Нобеля, немецкие банки вступили в переговоры с его конкурентами Ротшильдами, но и здесь не добились успеха. Более того, перед опасностью соглашения германских банкиров с Ротшильдами Нобель сам предложил Ротшильдам объединить свои силы. В результате возник союз двух крупнейших нефтепромышленных фирм России — картельное соглашение «Нобмазут».

Провал немецких усилий внедриться в нефтяной бизнес России вызвал в Германии яростную кампанию и нападки на русское министерство финансов, на Нобеля, на вся и всех. Ухудшился весь комплекс экономических отношений между Россией и Германией. Противоречия между двумя державами стали опасно возрастать.

В эти же годы менялась ситуация и в другом регионе — на Дальнем Востоке. Разгар «нефтяных войн» на Дальнем Востоке способствовал образованию крупнейшей монополии «Ройял датч-Шелл».

После открытия нефтяных промыслов в Нидерландской Ост-Индии (нынешней Индонезии) у американских («Стандард ойл») и русских экспортеров появился новый конкурент. Его продукция стала поставляться на рынки Китая, Японии и других дальневосточных стран.

Еще ранее на острове Суматра была образована Королевская Нидерландская компания, которая в дальнейшем стала одной из основных нефтяных монополий в мире. С ее созданием непрочное равновесие, установившееся между Рокфеллерами и русскими нефтепромышленниками, было нарушено. Поставки керосина из Нидерландской Ост-Индии в Китай начались в 1893 г.; через три года они достигли существенных для того времени количеств — 15 тыс. т, через год — в 3 раза больше, еще через год — более чем в 5 раз. К этому времени, т.е. к 1898 г., ввоз керосина из Нидерландской Индии в Китай уже равнялся русскому и только менее чем вдвое еще уступал американскому. На стороне голландцев был ряд факторов — близость богатых месторождений от рынков сбыта в дальневосточных странах, дешевизна рабочей силы. Королевская Нидерландская компания получала высокие прибыли. Цены на акции быстро росли, капитал компании стремительно увеличивался, а выручка от продажи акций перекрыла в несколько раз их номинальную стоимость.

Поскольку эти успехи больше всего били по интересам американцев, «Стандард ойл» стала домогаться от Королевской Нидерландской компании раздела мира на сферы влияния (одновременно эти же попытки делались на русско-американских переговорах). Королевская компания ответила отказом, полагая, что такое соглашение пойдет на пользу лишь американцам. Тогда «Стандард ойл» подготовила сделку о приобретении 60% акций другой, второй по величине, голландской компании. Угроза американской монополии стала реальностью. Здесь, однако, в дело вмешалось правительство Нидерландов, отказав в санкции на сделку. При этом было заявлено, что «американский капитал нежелателен в Нидерландской Ост-Индии». Колониальные державы совсем не для того создавали свои империи, чтобы там хозяйничал иностранный капитал.

Правда, правительство США энергично выступило в поддержку Рокфеллеров. Госдепартамент попытался принять меры, чтобы не допустить «дискриминации американской торговли и американских интересов». Результата не последовало. Тогда «Стандард ойл» начала войну цен против голландских компаний. Американцы продавали себе в убыток, но и голландские компании также пошли на большие потери, но не сдавались, курс их акций стал резко падать, дивиденды тоже (с 52 до 6%). Ряд фирм оказался на грани банкротства. Однако им на помощь пришли парижские Ротшильды, ведь американский вызов представлял уже общую опасность. Одновременно и голландское правительство предприняло спасательный маневр — выпуск привилегированных акций без права их приобретения иностранцами. В результате были мобилизованы финансовые средства при сохранении власти в компании за голландцами.

Тем не менее опасная ситуация, сложившаяся для голландцев, подсказала им необходимость искать союза с другими нефтяными магнатами. Они подписали контракт с британской компанией «Шелл». Теперь уже фактически голландский и английский капитал с поддержкой французского и русского противостоял американцам. В 1902 г. был создан торговый концерн «Шелл транспорт энд Ройял Датч петролеум компани». Именно в это время к руководству концерном не безуспешно рвался некий молодой человек, которого звали Генри Детердинг. В дальнейшей истории «нефтяных войн» ему предстояло сыграть зловещую роль. Королевская Нидерландская компания с этого времени стала называться по-английски «Ройял датч-Шелл».

Тогда, в начале столетия, европейские нефтепромышленники сделали шаг к объединению. Английские, голландские, французские и частично русские капиталы, заинтересованные в нефтяном бизнесе, достигли согласия по ряду вопросов. Этим был сделан важный шаг и к согласию политическому. Речь идет о том, что сравнительно скоро, в 1904 г., была создана англо-французская Антанта, к которой несколько лет спустя присоединилась Россия.

После создания «Ройял датч-Шелл» соперничество на рынке нефти стало еще более ожесточенным.

Борьба между монополиями охватывала все новые и новые страны и целые регионы. Одним из жарких регионов планеты оставался Дальний Восток. Здесь события были тесно связаны с русско-американскими отношениями на уровне как компаний, так и правительств. Какое-то время Рокфеллер попытался сделать ставку на Нобеля и поддерживал с ним регулярные контакты, считая важнейшей целью своей стратегии на мировом рынке установление контроля «через Нобеля» над половиной всего русского нефтеэкспорта. Однако ни эта сделка, ни дальнейшие притязания американского капитала не были одобрены царским правительством, которое с большим недоверием относилось к проискам Рокфеллера. В скором времени американский капитал принял активное участие в финансировании военных приготовлений Японии.

Разумеется, на политику Рокфеллера оказала влияние не только история с бакинской нефтью. Практически в это же время «Стандард ойл» была озабочена трудностями в торговле с Китаем ввиду обострившейся борьбы между нефтяными монополиями, а также из-за того, что Китай был поделен на сферы влияния европейскими державами. Прибегнуть к военной силе США в тот период не могли, так как им противостояла большая мощь. В связи с этим США развернули кампанию за политику «открытых дверей» в Китае, надеясь на свою экономическую победу. При этом США предприняли ряд маневров, в частности попытались создать русско-американское банковское объединение для операций на Дальнем Востоке. Однако этим планам не суждено было реализоваться.

Царское правительство было заинтересовано прежде всего в получении займов, а их заключение было в этот период возможно лишь в европейских странах, в основном во Франции и Англии. Кроме того, содействие американской экономической экспансии также не соответствовало интересам России. Пути американского и российского капитала на Дальнем Востоке разошлись, и США стали оказывать активную поддержку японскому милитаризму, рассчитывая его руками добиться своих целей.

Во время войны 1904—1905 гг., несмотря на формальный нейтралитет, США поддерживали Японию. Американский капитал был явно заинтересован в ослаблении России.

Одним из экономических последствий русско-японской войны было резкое увеличение американского нефтяного экспорта на Дальний Восток. Русско-японская война не только просто ослабила Россию, но и опасно изменила общее соотношение сил, вызвала к жизни новые распри и новые союзы. Ее последствия будут чувствоваться еще долгие десятилетия.

В нефтяном бизнесе перемена в соотношении сил в пользу «Стандард ойл» ударила не только по российским экспортерам, но и по Детердингу. Война 1904—1905 гг. непосредственно нарушила интересы треста «Ройял датч-Шелл». Тем временем в международную борьбу втягивался еще один противник — германские банки, которые внедрялись в нефтяную промышленность Румынии и создали Европейский нефтяной союз — синдикат по торговле нефтью в Европе. Более того, в самих США у «Стандард ойл» появились соперники в лице других американских компаний. На нефтяном рынке происходил ряд изменений, мировая добыча нефти за 1902—1907 гг. увеличилась в 1,5 раза, в основном за счет возросшей в 2 раза добычи в Северной Америке и в новом районе — Румынии. В Нидерландской Ост-Индии существенных перемен не произошло, а добыча в России даже сократилась. К 1907 г. удельный вес нефтепродуктов «Ройял датч-Шелл» значительно упал. Детердинг, которому не занимать было решительности, принял срочные меры для расширения производственной базы. В 1908 г. он начал скупать нефтяные месторождения в Румынии, которая уже стала важной нефтяной базой в Европе, стремясь их монополизировать. Его общество «Астра-Романа» обогнало немецкое «Стяуа-Романа» и вышло на первое место среди иностранных фирм в этой стране. Примерно тогда же началось наступление Детердинга на Россию. В 1907 г. в районе Майкопа были открыты месторождения нефти. Сразу было создано несколько компаний с английским капиталом. Кроме того, быстро увеличивались британские капиталовложения в Баку, Грозном, Урало-Каспийском районе. «Ройял датч-Шелл» стремилась воспользоваться хорошими англо-русскими политическими отношениями в этот период.

Хотя поборник привлечения иностранного капитала в Россию С.Ю. Витте и был в эти годы в опале, тогдашний русский министр В.Н. Коковцов заявил, что большинство членов Совета министров «никоим образом не станут на точку зрения, нарушающую интересы существующих иностранных обществ, или вообще враждебную английским капиталистам».

В это время Детердинг стал подчеркивать, что надо действовать «сообща с Ротшильдами». Имея такого опасного соперника, как «Стандард ойл», Детердинг искал соглашения с франко-русскими фирмами. Впрочем, такой альянс уже имел место в недавнем прошлом в рамках концерна «Эйшиэтик». Детердинг вновь вступил в контакт с Ротшильдами. Последние выразили готовность продать фирму «Русский стандарт», переживавшую финансовые трудности. «Ройял датч-Шелл» купила эту фирму и еще две в Грозном. Затем Детердинг создал Урало-Каспийское нефтяное общество для разработки месторождений Эмбенского района. Однако он не успокоился на достигнутом и стремился приобрести также бакинские владения Ротшильдов — Каспийско-Черноморское общество и «Мазут», которые наряду с фирмой Нобеля были основными нефтеперерабатывающими и нефтеторговыми предприятиями в России. В 1911 г. эта крупнейшая сделка состоялась. «Рой-ял датч-Шелл» стала хозяином всех предприятий, прежде принадлежавших Ротшильдам. Новость об этом произвела сенсацию.

Детердинг, заключая сделку, создавал монополию, которая уже могла решать вопросы раздела мирового рынка со «Стандард ойл» с позиции силы. Со своей стороны Ротшильды выходили из русского нефтяного дела, так как терпели неудачи из-за конкуренции со стороны Нобеля и были к тому же обеспокоены развитием ситуации в России после русско-японской войны и событий 1905—1907 гг.

В.Н. Коковцов по этому поводу заметил: «Прискорбные события в городе Баку — сосредоточии нашей нефтяной промышленности, в которую вложены громадные русские и иностранные капиталы, произвели сильнейшее впечатление за границей, крайне неблагоприятное для нашего кредита». Царская власть начинала терять доверие в финансовых кругах союзных стран. Что касается Детердинга, то масштабы «Ройял датч-Шелл» вселяли в него уверенность в собственных силах и поднимали порог допустимого риска. Соперничество же со «Стандард ойл» за гегемонию на мировом рынке на такой риск даже подталкивало.

Таковы были драматические обстоятельства борьбы за нефть, в которые была вовлечена и Россия в начале столетия. За ними последовали уже другие этапы экономических схваток, непосредственно перед первой мировой войной. В «нефтяные битвы» вовлекались все новые участники, новые страны. Среди наиболее значительных событий в годы, предшествующие первой мировой войне, — попытки создать антиамериканский нефтяной союз в Европе, вторжение Детердинга в Америку, экспансия «Стандард ойл» в Латинской Америке и мексиканская революция, создание Англо-Персидской нефтяной компании. Борьба за нефть велась на мировой арене уже повсеместно и все более ожесточенно. Она продолжается и в наши дни. Что же касается того времени, которое мы рассматривали, «нефтяные войны» закончились успехом для англо-американского капитала. Аналогичная борьба на рынках промышленных товаров завершилась тем, что основные сырьевые источники, рынки рабочей силы и рынки сбыта оказались в руках английских, французских и американских монополий. Агрессивный германский рейх, потерпев ряд экономических и политических неудач, стал все больше склоняться к силовой экспансии.

При этом Германия удвоила свои усилия на юго-востоке Европы, пытаясь проникнуть через Балканы в Турцию и далее на Ближний и Средний Восток, в направлении к нефтяным богатствам и Индийскому океану. Как же реагировали другие великие державы на эту опасность и как развивались дальнейшие события?

Назад| Оглавление| Вперёд