И без того скудные деньги линейных войск часто выплачивали с огромным опозданием. Задержка выплаты жалованья солдатам на 3-4 месяца и даже на полгода не была редкостью в наполеоновской армии. В пространной книге французского автора начала XX в. Морвана «Наполеоновский солдат» собраны десятки свидетельств подобного рода. Например, в 1807 г., в момент заключения Тильзитского мира, казна задолжала солдатам Великой Армии жалованье за 6 месяцев; в 1810 г. задержка денежного содержания Армии юга Испании составила 9 месяцев; в 1811 г. Армии центра (Испания) - 7 месяцев и т. д. Напротив, отмечает Морван, в английской армии «простой солдат лучше оплачивался, чем ветеран Императорской Гвардии... На деньги, которые англичане получали, они могли лучше содержать себя... а их командиры могли потребовать от них дисциплины, которой невозможно было бы потребовать от французов, которые с 1813 года не видели ни су...»

    Сложно было бы провести более некорректное сравнение. Действительно, в Наполеоновской армии, за исключением Гвардии, солдатам платили крайне нерегулярно, а в английской (хотя жалованье также нередко задерживалось) платили больше и аккуратней... Но на основании этого факта просто наивно делать какие-либо выводы. Ведь армия Наполеона была армией вооруженного народа, служба в ней являлась обязанностью гражданина, подданного великой Империи.

    Поэтому солдатское жалованье рассматривалось здесь как нечто почти факультативное, об этом говорит и сам его размер: «чистыми» фузилер линейной пехоты получал едва ли 5 франков в месяц - заработная плата хорошего рабочего в Париже за один день. На эти деньги солдат мог позволить себе несколько раз в месяц зайти в кабачок или купить какую-нибудь мелочь. Разумеется, французский гренадер или гусар не желал лишаться этих милых сердцу каждого солдата развлечений, он возмущался и требовал свои гроши, когда их вовремя не выплачивали. Но служил он не ради них. Вольно, а чаще, увы, невольно он сражался за Императора и Отечество. Напротив, завербованный среди бродяг, безработных и уголовников английский солдат служил прежде всего ради денег. Поэтому, если бы в английской армии не платили жалованье, в ней не осталось бы ни одного солдата.

    Нужно отметить, что задержки выплаты жалованья в наполеоновской армии происходили не из-за нерасторопности военной администрации, а просто-напросто из-за нехватки средств императорской казны. Если и были службы военной администрации, которые работали безупречно, так это армейские кассиры (payeurs de Гагтёе). Руководимые министром финансов Барбе Маруа (с 27 сентября 1801 г. по 27 января 1807 г.), а затем Моль-еном (с 27 января 1807 г. до падения Империи и в период Ста дней), они неукоснительно поддерживали традиции своего ведомства: строгую отчетность, пунктуальность и честность. Армейские кассиры не подчинялись непосредственно ни Военному министерству, ни Министерству военной администрации, они несли ответственность лишь перед главным кассиром армии, который в свою очередь отчитывался министру финансов. И хотя они должны были выдавать наличность на военные расходы, делалось это лишь по непосредственному указанию военного министра. Всякое нарушение этого правила строжайше каралось. Некто Дюльеж главный кассир Далматской армии (т. е. армии, сражавшейся в Далмации), выдал по указанию главнокомандующего (Мармона) ряд сумм без визы военного министра. За это Дюльеж был выгнан со службы с конфискацией имущества!

    Люди этой не слишком романтической профессии оставили после себя мало воспоминаний. Однако среди многочисленных мемуаров о наполеоновской эпопее можно найти записки и этих аккуратных чиновников. Гийом-Жозеф Пейрюсс, кассир главной императорской квартиры с 1809 по 1814 гг., оставил после себя дневник, позволяющий непосредственно познакомиться с его деятельностью. Правда, пока жизнь текла в обычном русле, автор почти ни слова не писал о работе - больше о достопримечательностях Вены, об успехах армии и известных людях, с которыми ему пришлось сталкиваться.

   Но вот началось трагическое отступление из России. Пейрюссу пришлось выполнять свои служебные обязанности в таком ритме, что это невольно осталось в его памяти и легло на страницы дневника:
«20 ноября... Мой фургон надежно обеспечен. Он запряжен хорошими лошадьми и у него надежный эскорт. В фургоне хранится казна и драгоценности Его императорского Величества, деньги многих высших офицеров, адъютантов Его Величества, многих офицеров и чиновников, которые доверили мне значительные суммы. При каждой тревоге, при проходе через каждое дефиле я в жутком беспокойстве, я краснею от своих страхов, но жалкое состояние, в котором находились солдаты, шедшие вокруг нас, вид их замерзших от холода членов... все это не могло не беспокоить меня...

    В полночь ко мне прибыла рота с приказом не разжигать огня. Я расположился на бивак, не забыв оставить мой фургон запряженным. Мое нервное напряжение было столь велико, что я даже не чувствовал холода во время этой беспокойной ночи, которая к тому же оказалась роковой для многих солдат эскорта, умерших от холода.

    5 декабря... Я делал все усилия, чтобы бороться с холодом, решив ни за что не уступать. Чувство ответственности за казну, порученную мне, сообщало мне такое напряжение и возбуждение, что сон не одолевал меня, как всех остальных моих несчастных спутников. Я старался изо всех сил придать им тот же пыл, тем более что общие несчастья сближали нас... »

    Несмотря на все усилия, 10 декабря при отступлении из Вильно обессиленные лошади не могли преодолеть крутой обледенелый подъем дороги - неотступно преследовавшие казаки были уже близко: «Я получил тогда приказ взять из моего фургона все, что смогу перегрузить на лошадей...

    Не знаю, где я нашел силы, я собрал все мешки, которые нашел на повозках, и вскрыл мои ящики... Я наполнил мешки золотом, рублями, драгоценностями, порученными мне ценностями и бумагами. Затем я собрал людей, принадлежащих к императорскому дому, и дал каждому по лошади с грузом... »

 

[<<--Пред.] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [След.-->>]
Другие статьи на эту тему:
От революции к империи
Невозможно начать рассказ об армии Наполеона, не осветив хотя бы вкратце ее непосредственную предысторию. Конечно, понятие «предыстория» весьма относительно, и, очевидно, в поисках истоков можно зайти далеко, ведь в эпоху Наполеона в войсках продолжало жить немало. ...
читать главу

Тактика пехоты
Наверняка Император был бы поклонником таланта Клаузевица, если бы последний написал свои военные произведения на пару десятилетий раньше. Впрочем, то, о чем великий немецкий военный теоретик писал с большим талантом, Наполеон реализовывал на практике...
читать главу