Записка Отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) секретарю ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкову от 14 декабря 1948 года.
Издательство "Советский писатель" выпустило книгу И. Ильфа и Е. Петрова, в которую вошли романы "Двенадцать стульев", "Золотой теленок" (редактор Е. Ковальчик). Книга вышла в составе "Библиотеки избранных произведений советской литературы", посвященной 30-летию советской власти. Тираж книги 75 тыс. экземпляров.
Задачей юбилейной серии является популяризация лучших произведений советской литературы, особенно тех из них, в которых с наибольшей полнотой и яркостью отображена жизнь советского общества на различных этапах его развития.
Что же собою представляют романы "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок"? Роман "Двенадцать стульев" был напечатан в 1927 г., "Золотой теленок" — в 1931 г. В них описываются "похождения" "бывших людей", различных проходимцев, пытавшихся активизироваться в условиях новой экономической политики. В книге содержатся серьезные идейные недостатки и ошибки. Внимание авторов привлекают исключительно отрицательные, теневые стороны советской действительности того времени. Аферист Остап Бендер является главным действующим лицом обоих романов и изображен наиболее яркими красками. Он по-своему смел, изворотлив, остроумен, находчив; в то же время все люди, встречающиеся на его пути, руководители и служащие советских учреждений, жители города и деревни показаны, как примитивные и смешные обыватели. Проходимцу Бендеру легко и безнаказанно удается обманывать и одурачивать всех окружающих. Несмотря на все свои преступления и аферы, он так и остается до конца романов неразоблаченным.
В романе приводятся ругательства врагов советского строя по адресу великих учителей рабочего класса. Так, например, в романе "Золотой теленок" содержатся такие строки: "...Побирухина вычистили из учреждения по второй категории, и он от волнения потерял аппетит и отказался от обедов. Теперь он ходил по городу, останавливал знакомых и произносил одну и ту же полную скрытого сарказма фразу: "Слышали новость? Меня вычистили по второй категории". И некоторые знакомые сочувственно отвечали: "Вот наделали делов эти бандиты Маркс и Энгельс" (стр. 435).
В романе "Двенадцать стульев" приведены пошлые, антисоветского характера остроты О. Бендера. Беседуя с дворником дома социального обеспечения о старухах, находящихся на пансионе в этом доме, он называет их "невестами", которые "еще до исторического материализма родились..." (стр. 35).
Пошлыми остротами и анекдотами пестрит вся книга Ильфа и Петрова. Зубоскаля по поводу статистики, авторы "рядового гражданина СССР" называют "розовощеким индивидуумом, обжорой, пьяницей и сластуном" (стр. 128).
Общественная жизнь страны в романах описывается в нарочито комическом тоне, окарикатуривается. Так, например, в романе "Двенадцать стульев" проведение праздника 1 мая в одном из советских городов, организация массовых субботников и пуск трамвая представлены авторами как нелепая затея головотяпов (стр 100—113).
В облике советской Москвы авторы не заметили ничего нового в сравнении с прошлым, в ней улицы заполняют лотошники, беспризорные, развратная молодежь. Авторы романов пишут: "...На глазах у всех погибала весна. Пыль гнала ее с площадей, жаркий ветерок оттеснял ее в переулок... А ей так хотелось к памятнику Пушкина, где уже шел вечерний кобеляж, где уже котовали молодые люди в пестреньких кепках, брюках-дудочках, галстуках "собачья радость" и ботиночках "джимми" (стр. 243).
В издевательском тоне описывается в романе "стульев" советская пресса (стр. 198-206, 234-240). Многочисленные журналы и газеты, издающиеся в Москве, выглядят как никчемная затея, выдумка недалеких людей. В редакциях сидят головотяпы, культурковатые работники. Одни названия газет и журналов говорят сами за себя. Газета охотников называется "Герасим и Муму", у фармацевтов свой орган — "Гигроскопический вестник", у телеграфистов журнал "Будни морзистов", у кооператоров газета "Кооперативная флейта", у лесоводов "Лес, как он есть", у работников хлебопекарной промышленности "Работник булки".
В декабре 1947 года издательство "Советский писатель" обращалось в Отдел пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) с просьбой разрешить включить в юбилейную серию "Библиотека избранных произведений советской литературы" книгу сатирических романов И. Ильфа и Е. Петрова. Издательству было тогда рекомендовано не переиздавать романы "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок".
Издательство не посчиталось с этим указанием и выпустило романы Книга вышла без предисловия, без каких бы то ни было критических замечаний по поводу содержания романов. Более того, в биографической справке, напечатанной в конце книги, романы "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок" без всяких оговорок объявляются любимыми произведениями советских читателей.
Проверкой установлено, что решение о выпуске этой принималось издательством и Секретариатом Союза писателей СССР без прочтения книги их руководящими работниками. Грубая ошибка, допущенная при выпуске книги Ильфа и Петрова в составе юбилейной серии, не являемся единичной в практике издательства "Советский писатель" В начале текущего года в издательстве была отпечатана книга избранных стихов Б. Пастернака, тираж которой по постановлению Секретариата Союза писателей СССР был задержан, и книга не увидела света. Ошибочным было включение в юбилейную серию романа Ю. Тынянова "Смерть Вазир-Мухтара", в котором содержатся выпады против декабристов и извращенно представлен образ Грибоедова.
Все эти факты свидетельствуют о безответственном отношении работников издательства "Советский писатель" к делу выпуска в свет произведений художественной литературы.
Серьезную ошибку допустил цензор Главлита, подписавший книгу к выходу в свет.
Секретариат Союза писателей СССР 15 ноября обсудил вопрос об издании романов Ильфа и Петрова и признал выпуск книги грубой ошибкой издательства "Советский писатель". В связи с этим Секретариатом Союза писателей объявлен выговор редактору книги Е. Ковальчик и редактору отдела советской литературы издательства (ныне главному редактору) А. Тарасенкову.
Директор издательства "Советский писатель" т. Ярцев, главный редактор т. Тарасенков, а также редактор книги т. Ковальчик вызывались в Отдел пропаганды для беседы. Они признали, что переиздание романов Ильфа и Петрова является грубой политической ошибкой издательства.
Отдел пропаганды считает меры, принятые Союзом писателей в связи с выходом книги Ильфа и Петрова, недостаточными. В постановлении Союза писателей ничего не говорится об ответственности за эту ошибку директора издательства т. Ярцева.
В мае 1948 года на совещании работников центральных издательств, созванном Отделом пропаганды ЦК ВКП(б), отмечались серьезные идеологические ошибки в работе издательства "Советский писатель". Издательством были выпущены такие идейно-порочные книги, как работы В. Кирпотина "Ф.М. Достоевский", А. Долинина "В творческой лаборатории Достоевского", роман Е. Шереметьевой "Вступление в жизнь" и др. Из общего количества 195 книг, выпущенных издательством в 1947 г., 40 книг, т. е. почти пятая часть продукции издательства, получили отрицательные отзывы в печати. На совещании отмечалось отсутствие в работе аппарата издательства элементарного порядка, бесконтрольность в работе редакторов и др.
Отделом пропаганды было также указано издательству на грубую ошибку, выразившуюся в издании в юбилейной серии романа Ю. Тынянова "Смерть Вазир-Мухтара".
В связи с тем, что директор издательства "Советский писатель" т. Ярцев, несмотря на неоднократные предупреждения, не обеспечил улучшение работы издательства, Отдел пропаганды вносит предложение освободить его от работы и поручить Союзу писателей внести в ЦК ВКП(б) на утверждение кандидатуру нового директора издательства.
Одновременно следует указать Секретариату Союза писателей (т. Фадееву) на грубую ошибку, допущенную Секретариатом, принявшим постановление о включении романов Ильфа и Петрова в юбилейную серию.
Проект постановления ЦК ВКП(б) прилагается.
Д. Шепилов
Ф. Головенченко
Н. Маслин
РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 118, д. 261, л. 131-134. Подлинник. [Опубл. в "Источник," 1997, №5, с. 90-94]
Проект постановления Секретариата ЦК ВКП(б)
"О грубой ошибке издательства "Советский писатель" от 14 декабря 1948 г."
Издательство "Советский писатель" допустило грубую ошибку, выпустив романы И. Ильфа и Е. Петрова "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок" под редакцией Е. Ковальчик в составе юбилейной серии избранных произведений советской литературы, издаваемой в связи с 30-летием советской власти.
Романы Ильфа и Петрова содержат крупные идейные ошибки. Описываемая жизнь советского общества в годы новой экономической политики, авторы не увидели в ней ничего положительного, представили ее в самых мрачных красках. Советские люди выведены в романах ограниченными, смешными и тупыми обывателями, среди которых безнаказанно орудуют аферисты и проходимцы.
Секретариат Союза советских писателей СССР проявил безответственность, приняв решение об издании книги Ильфа и Петрова в юбилейной серии.
ЦК ВКП(б) отмечает, что дело издания произведений советской литературы в издательстве "Советский писатель" поставлено неудовлетворительно. В 1947 г. издательством выпущены такие идейно-порочные книги, как работы В. Кирпотина "Ф. М. Достоевский", А. Долинина "В творческой лаборатории Достоевского", роман Е. Шереметьевой "Вступление в жизнь" и др. В текущем году в юбилейную серию был включен сборник стихов Б. Пастернака, выход в свет тиража которого был задержан. Ошибкой издательства является выпуск в юбилейной серии романа Ю. Тынянова "Смерть Вазир-Мухтара", содержащего выпады против декабристов и извращающего образ Грибоедова.
Все эти факты свидетельствуют о негодной практике издательства "Советский писатель" в деле издания произведений советской литературы. Несмотря на неоднократные предупреждения, директор издательства т. Ярцев не обеспечил улучшение работы издательства.
ЦК ВКП(б) постановляет:
1. Освободить т. Ярцева Г.А. от обязанностей директора издательства "Советский писатель" как не справившегося с работой.
Поручить Секретариату Союза советских писателей СССР в недельный срок подобрать кандидатуру на должность директора издательства "Советский писатель" и представить на утверждение в ЦК ВКП(б).
2. Указать Секретариату Союза советских писателей СССР (т. Фадееву) на неудовлетворительный контроль с его стороны за издательской деятельностью Союза советских писателей.
РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 118, д. 261, л. 129-130.. Подлинник. [Опубл. в "Источник," 1997, №5, с. 90-94]
А.В, Луначарский
ИЛЬФ И ПЕТРОВ
Наше время чрезвычайно серьезно. Оно серьезно в своей радости потому, что основание нашей радости — это сознание постепенной победы на трудных и решающих путях, по которым идет наша страна. Оно серьезно в своем труде потому, что труд этот — напряженный, и целью его является не только заработок куска хлеба, а построение нового мира, разрешение задачи, важной для всего человечества. Оно серьезно и в своих скорбях опять-таки потому, что скорби наши — не мелкие обывательские огорчения, а какие-нибудь "неприятности", большие промашки, препятствия или потери на этом тяжелом и славном пути.
При таких обстоятельствах, при серьезности даже нашего веселья, спрашивается: возможна ли у нас смешащая, смешная литература?
Один молодой исследователь из Коммунистической Академии прочел в основанной мною при Академии комиссии по изучению сатирических жанров доклад, в котором он доказал, что пролетариату, во всяком случае, чужд юмор. Он говорил так: сатира — это применение смеха с целью деградации, разрушения противника.
Пролетариату, после одержанной им победы, сатира уже не так нужна как революционному классу во время его подъема. Сатира направляется больше снизу вверх, но у пролетариата все же еще много врагов, против которых он должен пользоваться оружием смеха, а в этом случае ему придется прибегать к сатире.
Не то юмор. Юмор по указанию молодого исследователя (И. Нусинов) имеет своей целью смягчать противоположности. Юмористика отмечает нечто выходящее из ряда, нечто заслуживающее внимания, но не допускает насмешки, в которой было бы что-то жалящее, едкое. Она разрешает показанное явление в несерьезность, в нечто, к чему можно отнестись несерьезно. Это ни боевому пролетариату, ни пролетариату — строителю своего будущего, по мнению означенного мыслителя, совершенно не нужно.
Между тем у нас выходят книги сатирические и сатирические комедии. У нас существуют также и юмористические произведения.
Мало того, наши юмористы, даже такие несколько поверхностные, хотя и забавные, как Зощенко, пользуются успехом за границей. Этот самый Зощенко вырос в серьезного писателя, например в Германии, где сочинения его разошлись множеством изданий.
Это значит, что наша юмористическая литература, которая у нас самих вызывает только беглую улыбку, оказывается на самом деле для окружающего мира настолько смешной, что делается одним из центров их общественного смеха.
Гораздо, однако, дальше Зощенко идут наши юмористы Ильф и Петров, совместно создавшие такой блещущий весельем роман, как 12 стульев.
12 стульев имеют европейский успех. Роман этот переведен почти на все европейские языки. В некоторых случаях, например в той же Германии, он произвел впечатление настоящего события на рынке смеха.
Что и говорить, роман действительно заставляет хохотать.
Со мной был такой случай: я ехал из Москвы в Ленинград. В вагоне я приметил сравнительно пожилую женщину, которая, стесняясь окружающих, заливалась хохотом, всячески стараясь удержаться. Книжка, которую она читала, была сложена таким образом, что название нельзя было увидеть.
Сидящий против нее молодой человек, который все время улыбался, зараженный ее весельем, сказал: "Бьюсь об заклад, что вы читаете 12 стульев.
Молодой человек, конечно, угадал.
Подходя к этому первому произведению наших юмористов, надо сказать, что оно действительно не было серьезно.
"Но ещё бы, — скажет читатель, — сами говорите, что это — развеселая книжка, а потом говорите, что она не серьезна. Развеселая книжка не может быть серьезной". Читатель, вы в этом ошибаетесь.
Смех может быть чрезвычайно серьезным, потому что, веселя, он в то же время разит: он придает чувство уверенности тому, кто смеется, и обливает ядом, более или менее жестоким, того, над кем смеются. Недаром французы говорят, что смеяться — это убивать. Мольер писал веселые комедии, а Вольтер — чрезвычайно веселые повести и рассказы, но оба они были чрезвычайно серьезными людьми, а Мольер даже человеком мрачным.
Ильф и Петров очень веселые люди. В них много молодости и силы. Им всякая пошлость жизни не импонирует, им, что называется, море по колено. Они сознают не только свою внутреннюю силу, стало быть, свое превосходство над окружающей обывательщиной, над жизненной мелюзгой, над мелочным бытом, но они знают — эта сторона советского быта, эта мелочь, обывательщина являются только подонками нашего общества, только испачканным подолом одежд революции.
Они сознают, что дальше, за пеленой этих масок, курьезных событий, страстишек, жалких пороков и т. д., имеется совершенно другая жизнь героического напряжения. Поэтому они и веселы, поэтому они и позволяют себе позубоскальствовать над всякими жизненными явлениями того мизерного и карликового порядка, которых у нас, правда, сколько угодно.
Ведь дело в том, что гигантское плановое хозяйство, титаническое строительство нового мира врезалось в мещанскую Россию. А мещанская Россия от Гоголя через Успенского, Чехова до городка Окурова Максима Горького оставалась все той же затхлой, жалкой, мелкой. И теперь она пришла в своеобразное кипение и как может реагирует на исполинское явление революции, и реагирует, конечно, невпопад.
